"Это человек подлый, жадный, низкий интриган, ему нужны грязь и нужны деньги. За деньги он бы продал свою душу, и он при этом был бы прав, ибо променял бы навозную кучу на золото" - так отзывался о Талейране Оноре Мирабо, который, как известно, сам был далёк от нравственного совершенства. Собственно, подобная оценка сопровождала князя всю жизнь. Только под старость он узнал что-то вроде признательности потомков, которая, впрочем, его мало интересовала.
С именем князя Шарля Мориса Талейрана-Перигора (1753-1838) связана целая эпоха. И даже не одна. Королевская власть, Революция, Империя Наполеона, Реставрация, Июльская революция... И всегда, кроме, может быть, самого начала, Талейран умудрялся быть на первых ролях. Часто он ходил по краю пропасти, вполне сознательно подставляя свою голову под удар, но побеждал он, а не Наполеон, Людовик, Баррас и Дантон. Они приходили и уходили, сделав своё дело, а Талейран оставался. Потому что он всегда умел видеть победителя и под маской величия и незыблемости угадывал побеждённого.
Таким и остался он в глазах потомков: непревзойдённым мастером дипломатии, интриг и взяток. Гордый, надменный, насмешливый аристократ, изящно скрывающий свою хромоту; циник до мозга костей и "отец лжи", никогда не упускающий своей выгоды; символ коварства, предательства и беспринципности.
Шарль Морис Талейран происходил из старой аристократической семьи, представители которой служили ещё Каролингам в Х в. Полученное в детстве увечье не позволило ему сделать военную карьеру, которая бы могла поправить финансовые дела обедневшего аристократа. Родители, которых он мало интересовал, направили сына по духовной стезе. Как же Талейран ненавидел эту проклятую рясу, которая путалась под ногами и мешала светским развлечениям! Даже пример кардинала Ришелье не мог подвигнуть молодого аббата на добровольное примирение со своим положением. Стремясь к государственной карьере, Талейран в отличие от многих дворян прекрасно понимал, что век Ришелье окончился и поздно брать пример с этого великого деятеля истории. Единственное, что могло утешить князя, так это посох епископа Оттенского, который принёс ему, помимо своей антикварной стоимости, некоторые доходы.
Лиловая ряса не особенно мешала епископу развлекаться. Однако за светской чехардой и картами, до которых князь был большой охотник, он чутко угадывал грядущие перемены. Назревала буря, и нельзя сказать, что это огорчало Талейрана. Епископ Оттенский, при всём своём равнодушии к идеям свободы, считал необходимыми некоторые изменения государственного строя и прекрасно видел ветхость старой монархии.
Созыв Генеральных штатов подхлестнул честолюбие Талейрана, который решил не упустить шанс и приобщиться к власти. Епископ Оттенский стал делегатом от второго сословия. Он быстро сообразил, что нерешительностью и неумными действиями Бурбоны губят себя. Поэтому, придерживаясь умеренных позиций, он очень скоро оставил ориентацию на короля, предпочтя правительство фейянов и жирондистов. Не будучи хорошим оратором, князь Талейран тем не менее сумел обратить на себя внимание теперь уже Учредительного собрания, предложив передать государству церковные земли. Благодарности депутатов не было предела. Вся беспутная жизнь епископа отошла на второй план, когда он, как верный последователь нищих пророков, призвал церковь добровольно, без выкупа отказаться от "ненужной" ей собственности. Этот поступок был в глазах граждан тем более героическим, что все знали: епархия - единственный источник доходов депутата Талейрана. Народ ликовал, а дворяне и церковники открыто называли князя за "бескорыстие" отступником.
Заставив говорить о себе, князь всё-таки предпочёл не занимать пока первых ролей в этом не слишком стабильном обществе. Он не мог, да и не стремился стать народным вождём, предпочитая более доходную и менее опасную работу в различных комитетах. Талейран предчувствовал, что эта революция добром не кончится, и с холодной насмешкой наблюдал за вознёй "народных вождей", которым в ближайшем будущем предстояло лично ознакомиться с изобретением революции - гильотиной.
После 10 августа 1792 г. многое изменилось в жизни революционного князя. Революция шагнула несколько дальше, чем хотелось бы ему. Чувство самосохранения взяло верх над перспективами лёгких доходов. Талейран понял, что скоро начнётся кровавая баня. Надо было уносить ноги. И он по поручению Дантона написал пространную записку, в которой излагал принцип необходимости уничтожения во Франции монархии, после чего предпочёл побыстрее очутиться с дипломатической миссией в Лондоне. Как вовремя! Через два с половиной месяца его имя внесли в списки эмигрантов, обнаружив два его письма от Мирабо, разоблачавшие его связь с монархией.
Естественно, Талейран не поехал оправдываться. Он остался в Англии. Положение было очень сложным. Денег нет, англичанам он не интересен, белая эмиграция искренне ненавидела расстригу-епископа, который во имя личной выгоды сбросил мантию и предал интересы короля. Если бы им представилась возможность, они бы его уничтожили. Холодный и надменный князь Талейран не придавал особого значения тявканью этой собачьей своры за своей спиной. Правда, эмигрантская возня всё же сумела досадить ему - князя выслали из Англии, он вынужден был уехать в Америку.
В Филадельфии, где он обосновался, его, привыкшего к светским развлечениям, ждала скука провинциальной жизни. Американское общество было помешано на деньгах - Талейран это быстро заметил. Ну что ж, если нет светских салонов, можно заняться бизнесом. Талейран с детства мечтал стать министром финансов. Теперь ему представилась возможность испытать свои способности. Скажем сразу: здесь он мало преуспел. Зато ему всё больше начинало нравиться развитие событий во Франции.
Кровавый террор якобинцев закончился. Новое правительство термидорианцев было гораздо более лояльным. И Талейран настойчиво начинает добиваться возможности вернуться на родину, Верный своему правилу "пускать вперёд женщин", он с помощью прекрасных дам, и в первую очередь госпожи де Сталь, сумел добиться того, чтобы с него сняли обвинения. В 1796 г., после пяти лет скитаний, 43-летний Талейран вновь вступил на родную землю.
Новому правительству Талейран не уставал напоминать о себе прошениями и просьбами через друзей. Пришедшая к власти Директория сперва и слышать не хотела о скандальном князе. "Талейран потому так презирает людей, что он много изучал самого себя" - так выразился один из директоров, Карно. Однако другой член правительства, Баррас, чувствуя нестабильность своего положения, со всё большим вниманием поглядывал в сторону Талейрана. Сторонник умеренных, тот мог стать "своим" человеком в интригах, которые директоры плели друг против друга. И в 1797 г. Талейран назначен министром внешних сношений Французской республики. Ловкий интриган, Баррас абсолютно не понимал людей. Он сам вырыл себе яму, сначала помогая продвигаться Бонапарту, а затем добившись назначения Талейрана на такой пост. Именно эти люди и отстранят его от власти, когда придёт время.
Талейран сумел подтвердить свою небезупречную репутацию очень ловкого человека. Париж привык к тому, что взятки берут почти все государственные служащие. Но новый министр внешних сношений умудрился шокировать Париж не количеством взяток, а их размерами: 13,5 млн франков за два года - это было слишком даже " для видавшей виды столицы. Талейран брал совсех и по любому поводу. Кажется, не осталось в мире страны, общавшейся с Францией и не заплатившей её министру. К счастью, алчность была не единственным качеством Талейрана. Он смог наладить работу министерства. Это было тем легче, чем больше побед одерживал Бонапарт. Талейран быстро понял, что Директории долго не продержаться. А вот молодой Бонапарт - это не "шпага", на которую так рассчитывал Баррас, а властелин, и с ним следует подружиться. После " возвращения победоносного генерала в Париж.
Талейран активно поддержал его проект завоевания Египта, считая необходимым для Франции задуматься о колониях. "Египетская экспедиция", совместное детище министра иностранных дел и Бонапарта, должна была положить начало новой эры для Франции. Не вина Талейрана, что она не удалась. Пока генерал воевал в жарких песках Сахары, Талейран всё больше задумывался о судьбе Директории. Постоянные раздоры в правительстве, военные неудачи, непопулярность - всё это были минусы, грозившие перерасти в катастрофу. Когда к власти придёт Бонапарт - а Талейран не сомневался, что именно так и будет, - ему вряд ли будут нужны эти недалёкие министры. И Талейран решил развязаться с Директорией. Летом 1799 г. он неожиданно ушёл в отставку.
Бывший министр не ошибся. Полгода интриг в пользу генерала не пропали зря. 18 брюмера 1799 г. Бонапарт совершил государственный переворот, а через девять дней Талейран получил портфель министра иностранных дел. Судьба связала этих людей на долгих 14 лет, семь из которых князь честно служил Наполеону. Император оказался тем редким человеком, к кому Талейран испытывал если не чувство привязанности, то уж по крайней мере уважение. "Я любил Наполеона... Я пользовался его славой и её отблесками, падавшими на тех, кто ему помогал в его благородном деле", - так будет говорить Талейран спустя много лет, когда уже ничто не связывало его с Бонапартами. Возможно, он был здесь абсолютно искренним.
Талейрану грех было жаловаться на Наполеона. Император предоставил ему огромные доходы, официальные и неофициальные (взятки князь брал активно), он сделал своего министра великим камергером, великим электором, владетельным князем и герцогом Беневентским. Талейран стал кавалером всех французских орденов и почти всех иностранных. Наполеон, конечно, презирал моральные качества князя, но и очень его ценил: "Это человек интриг, человек большой безнравственности, но большого ума и, конечно, самый способный из всех министров, которых я имел". Кажется, что Наполеон вполне понимал Талейрана. Но...
1808 г. Эрфурт. Встреча русского и французского государей. Неожиданно покой Александра I был прерван визитом князя Талейрана. Изумлённый русский император слушал странные слова французского дипломата: "Государь, для чего вы сюда приехали? Вы должны спасти Европу, а вы в этом успеете, только если будете сопротивляться Наполеону". Может быть, Талейран сошёл с ума? Нет, это было далеко не так. Ещё в 1807 г., когда, казалось, могущество Наполеона достигло своего апогея, князь задумался над будущим. Как долго может продолжаться триумф императора? Будучи слишком искушённым политиком, Талейран в очередной раз почувствовал, что пора уходить. И в 1807 г. он ушёл с поста министра иностранных дел, а в 1808 г. безошибочно определил будущего победителя.
Князь, осыпанный милостями Наполеона, повёл против него сложную игру. Шифрованные письма информировали Австрию и Россию о военном и дипломатическом положении Франции. Проницательный император и не догадывался, что его "самый способный из всех министров" роет ему могилу.
Многоопытный дипломат не ошибся. Выросшие аппетиты Наполеона привели его в 1814 г. к краху. Талейран сумел убедить союзников оставить трон не за сыном Наполеона, к которому первоначально благоволил Александр I, а за старой королевской фамилией - Бурбонами. Надеясь на признательность с их стороны, князь сделал возможное и невозможное, проявив чудеса дипломатии. Что ж, признательность со стороны новых властителей Франции не замедлила последовать. Талейран вновь стал министром иностранных дел и даже главой правительства. Теперь ему предстояло решить сложнейшую задачу. Государи собрались в Вене на конгресс, который должен был решить судьбы Европы. Слишком уж сильно перекроили Великая французская революция и император Наполеон карту мира. Победители мечтали урвать себе кусок побольше от наследства поверженного Бонапарта. Талейран представлял побеждённую страну. Казалось, князю остаётся лишь соглашаться. Но Талейран не считался бы лучшим дипломатом Европы, "ели бы это было так. Искуснейшими интригами он разъединил союзников, заставив их забыть о своей договорённости при разгроме Наполеона. Франция, Англия и Австрия объединились против России и Пруссии. Венский конгресс заложил основы политики Европы на ближайшие 60 лет, и министр Талейран сыграл в этом решающую роль. Именно он, чтобы сохранить сильную Францию, выдвинул идею легитимизма (законности), при котором все территориальные приобретения со времён революции признавались недействительными, а политическая система европейских стран должна была остаться на рубеже 1792 г. Франция тем самым сохраняла свои "естественные границы".
Может быть, монархи и считали, что таким образом революция будет забыта. Но князь Талейран был мудрее их. В отличие от Бурбонов, которые всерьёз восприняли принцип легитимизма во внутренней политике, Талейран на примере "Ста дней" Наполеона видел, что было безумием возвращаться назад. Это только Людовик XVIII считал, что вернул себе законный трон своих предков. Министр иностранных дел прекрасно знал, что король сидит на троне Бонапарта. Развернувшаяся в 1815 г. волна "белого террора", когда самые популярные люди пали жертвой произвола озверевшего дворянства, вела Бурбонов к гибели. Талейран, надеясь на свой авторитет, попытался втолковать неразумному монарху и особенно его брату - будущему королю Карлу Х губительность такой политики. Напрасно! Несмотря на своё аристократическое происхождение, Талейран был настолько ненавистен новой власти, что она разве что не требовала его головы у короля. Ультиматум министра, требовавшего прекратить репрессии, привёл к его отставке. "Благодарные" Бурбоны на 15 лет отбросили Талейрана с политической арены. Князь был удивлён, но не расстроен. Он был уверен, несмотря на свои 62 года, что его время ещё придёт.
Работа над "Мемуарами" не оставила князя в стороне от политической жизни. Он пристально наблюдал за положением в стране и присматривался к молодым политикам. В 1830 г. грянула Июльская революция. Старый лис и здесь остался верным себе. Под грохот пушек он сказал своему секретарю: "Мы побеждаем". - "Мы? Кто же именно, князь, побеждает?" - "Тише, ни слова больше; я вам завтра это скажу". Победил Луи-Филипп Орлеанский. 77-летний Талейран не замедлил присоединиться к новому правительству. Скорее из интереса к сложному делу, он согласился возглавить труднейшее посольство в Лондоне. Пусть разгулявшаяся свободная пресса поливала старого дипломата грязью, припоминая его былые "измены", Талейран был недостижим для неё. Он уже стал историей. Его авторитет был так высок, что одно выступление князя на стороне Луи-Филиппа было расценено как стабильность нового режима. Одним своим присутствием Талейран заставил заартачившиеся было европейские правительства признать новый режим во Франции.
Последней блестящей акцией, которую удалось осуществить видавшему виды дипломату, было провозглашение независимости Бельгии, которая была очень выгодна для Франции. Это был потрясающий успех!
Не будем судить Талейрана, как он того заслуживает, - это право историка. Хотя и трудно порицать человека за то, что он слишком умён и прозорлив. Политика была для Талейрана т"
кусством возможного", игрой ума, способом существования. Да, он действительно "продавал всех, кто его покупал". Его принципом всегда была прежде всего личная выгода. Правда, сам он говорил, что Франция стояла для него на первом месте. Кто знает... Любой человек, занимающийся политикой, непременно оказывается запачканным грязью. А Талейран был профессионалом. Так что пусть решают психологи.
"Неужели князь Талейран умер? Любопытно узнать, зачем это ему теперь понадобилось?" - пошутил язвительный насмешник. Это высокая оценка человека, который хорошо знает, что ему надо. Это была странная и загадочная личность. Сам он так выразил свою последнюю волю: "Я хочу, чтобы на протяжении веков продолжали спорить о том, кем я был, о чём думал и чего хотел". Споры эти длятся и по сей день.
Слева - Шарль Морис де Талейран-Перигор - министр иностранных дел Франции, справа - Наполеон Бонапарт
Имя Шарля Мориса де Талейран-Перигора считается синонимом взяточничества, беспринципности и двуличия. За свою карьеру этот человек сумел побывать министром иностранных дел при трех режимах. Он выступал за революционные идеи, поддерживал Наполеона, а затем хлопотал за реставрацию Бурбонов. Талейран мог много раз оказаться на эшафоте, но он всегда сухим из воды, а к концу жизни еще и получил отпущение грехов.
Шарль Морис де Талейран-Перигор
- министр иностранных дел при трех разных режимах.
Судьба гениального дипломата могла сложиться совсем по-другому, если бы не детская травма. Родители хотели, чтобы маленький Шарль освоил военное дело, но об этой карьере пришлось забыть, т. к. ребенок повредил ногу, из-за чего он остался хромым на всю жизнь. Спустя годы его прозвали «Хромым дьяволом».
Шарль Талейран поступил в парижский колледж д’Аркур, а затем стал учиться в семинарии. В 1778 году он закончил Сорбонну в качестве лиценциата теологии. Через год Шарль Талейран стал священником. Духовный сан не мешал ему вести активную светскую жизнь. Благодаря отличному чувству юмора, интеллекту и страсти к любовным авантюрам, Талейрана принимали с удовольствием в любом обществе.
Шарль Морис де Талейран-Перигор - политический деятель конца XVIII-начала XIX вв.
В 1788 году Талейран был выбран депутатом в Генеральные штаты. Там священник предложил утвердить законопроект, по которому церковное имущество должно быть национализировано. Духовенство в Ватикане было возмущено такими действиями Талейрана, и в 1791 его отлучили от церкви за революционные настроения.
После свержения монархии Талейран отправился в Англию, потом в США. Когда во Франции был установлен режим Директории, Шарль Талейран вернулся в страну и при помощи своей подруги мадам де Сталь его назначили на пост министра иностранных дел. Спустя время, когда политик стал понимать, что революционные настроения постепенно угасают, он сделал ставку на Наполеона Бонапарта и помог ему встать во главе Франции.
Карикатура 1815 года на Талейрана «Человек с шестью головами». Такой разный Талейран при таких разных режимах.
Находясь на службе у Наполеона, министр руководствовался исключительно своими интересами: он плел интриги, устраивал заговоры, продавал государственные секреты. О взяточничестве Талейрана ходили легенды. Немало денег за полезную информацию министр иностранных дел получил от австрийского дипломата Меттерниха, представителей английской короны, российского императора. 
Наполеон Бонапарт. Худ. Поль Деларош.
Ни при каких обстоятельствах Шарль Талейран не выдавал своих эмоций. Об этом даже Наполеон писал в своем дневнике: «Лицо Талейрана столь непроницаемо, что совершенно невозможно понять его. Ланн и Мюрат имели обыкновение шутить, что если он разговаривает с Вами, а в это время кто-нибудь сзади даст ему пинка, то по его лицу Вы не догадаетесь об этом».
Когда режим Наполеона Бонапарта был свергнут, Талейран умудрился стать министром иностранных дел при следующей власти – при Бурбонах. 
Сатира на капитуляцию Парижа. Талейран в образе лисы подкуплен тремя офицерами, представляющими союзников.
К концу своей жизни Шарль Талейран удалился в свое имение Валансе. Он наладил отношения с Папой Римским и получил отпущение грехов. Когда стало известно о его кончине, современники только ухмылялись: «Сколько ему за это заплатили?»
Замок Валансе, который принадлежал Талейрану в долине Луары.
, Людовика XVIII и нескольких других. Получил признание среди современников как изящный дипломат, советник и интеллектуал. Имел значительное влияние на французскую дипломатию за общий ход европейской истории 19 века.
1. Старый порядок
Талейран родился 2 февраля 1754 в Париже в благородном, но небогатой дворянской семье Шарля Даниэля де Талейран-Перигор (1734-1788). Предки будущего дипломата происходили от Адальберта Перигорського, вассала Гуго Капета. Дядя Талейрана, Александр Анжелик де Талейран-Перигор, в свое время был архиепископ Реймский , а затем кардиналом и архиепископом Парижским. Сам Талейран описывал, по его же воспоминаниям, счастливые годы своего детства провел в имении своей прабабушки, графини Рошешуар-Мортемар, которая была внучкой известного министра финансов Франции при короле Людовика XIV Жана-Батиста Кольбера . Однажды маленький Шарль, оставленный без присмотра, упал с комода и серьезно повредил правую ногу.
Вероятно, именно эта травма помешала парню связать свою жизнь с военной службой. Родители решили, что сыну больше подойдет сан священнослужителя. В надежде сделать Талейрана епископом, его отдали в колледж д"Аркур в Париже, а затем молодой дворянин поступил в семинарию Мен-Сюльпис, где учился с 1770 по 1773. Также Шарль учился в Сорбонне , по окончании которой получил степень лиценциата по теологии. В 1779 году Талейран стал священником. 1788 Папа утвердил молодого служителя епископом Отенским
В 1780 году Талейран становится Генеральным агентом галликанского (французской) церкви при дворе. В течение пяти лет он был неофициальным "Министром финансов" церкви - вместе с Раймоном где Бужеалоном, архиепископом Ахенского, ведал имуществом и финансами галликанского церкви.
2. Великая Французская революция
4. Переход на сторону Бурбонов
Еще во время Первой Империи Талейран начал брать взятки от враждебных Франции государств. В дальнейшем он помог реставрации Бурбонов во Франции. На Венском конгрессе защищал интересы нового французского короля, но при этом отстаивал французский буржуазию. Он выдвинул принцип легитимизма (признание исторического права династий на решение основных принципов государственного строя) для обоснования и защиты территориальных интересов Франции, которые заключались в сохранении границ 1 января года. Также Талейран пытался не допустить расширения территории Пруссии . Этот принцип, впрочем, не был поддержан, так противоречил планам той же Пруссии и Российской империи .
После 1815 года Талейран отошел от дипломатической деятельности на 15 лет. После революции 1830 года он вошел в правительство Луи-Филиппа , а позднее был назначен послом в Англии (1830-1834). На этом посту способствовал сближению Франции и Англии и удаления от Бельгии и Голландии . При определении государственной границы Бельгии Талейран за взятку включил Антверпен в состав этого государства. Но скандал, вскоре взорвался, заставил дипломата взять отставку.
Талейран умер 17 мая 1838 году в возрасте 84 года. Он похоронен в своем роскошном поместье Валансэ в долине Луары. На могиле написано:
Замок Валансэ, принадлежавший Талейрану
5. Отношение к Талейрана
Окружение высоко оценивало дипломатический талант Талейрана, но его беспринципность и склонность к коррупции стала легендой. Наполеон Бонапарт так оценивал своего министра:
Также была известна склонность Талейрана во всем получать выгоду. Когда он умер, в высших сословиях французского общества шутили:
Наполеон в своем дневнике записал:
6. Библиография
- Тарле, Евгений Викторович | Тарле Е. В. Талейран . М.:, 1939 (Исправленное издание: 1948. Переиздание: 1957, 1962; М.: Высшая школа, 1992. ISBN 5-06-002500-4)
- Борисов Ю. В. Шарль Морис Талейран. М., 1986
- Лодей Д. Талейран: главный министр Наполеона / пер. с англ. И. В. Лобанова. М., АСТ, 2009 ISBN 5-403-00973-7
- Орлик О. В. Россия в Международных отношениях. 1815-1829. М., 1998
- Georges Lacour-Gayet. Talleyrand (pr?face de Fran?ois Mauriac), 4 volumes, Payot, 1930.
- Orieux, Jean (1970). Talleyrand ou Le Sphinx Incompris, Flammarion. ISBN 2-08-067674-1 .
- Andr? Castellot, Perrin. Talleyrand, 1997;
- Duff Cooper. Talleyrand. Un seul ma?tre: la France. Alvik Editions, 2002;
- Emmanuel de Waresquiel. Talleyrand. Le Prince immobile. Fayard, 2003.
Шарль Морис Талейран-Перигор родился 13 февраля 1754 года в Париже.
Семья Талейранов принадлежала к одной из старейших дворянских фамилий Франции, представители которой служили еще Каролингам. Первые сведения о Талейранах относятся к IX веку. Герб семьи символизирует воинственность и непокорность - на его щите изображены три золотых орла в голубых коронах с раскрытыми клювами. Наиболее известным в истории представителем рода Талейранов стал Шарль Морис Талейран-Перигор. Он родился в Париже на улице Гарансьер 13 февраля 1754 года. Его отцом был Даниель Талейран, князь Шале, граф Перигор и Гриньоль, маркиз Экседей, барон де Бовиль и де Марей.
Имея столь значительный титул, отец Шарля не обладал столь же значительным состоянием, хотя считался достаточно обеспеченным человеком. Когда родился Шарль, его отцу было всего 20 лет. Мать Шарля Талейрана, Александрина Мария Виктория Элеонора Дама-Антиньи, была старше мужа на 6 лет. В качестве приданого она принесла ему только небольшую ренту в 15 тысяч ливров в год. По меркам того времени супруги были знатными, но не богатыми людьми. Они всецело были поглощены службой при дворе - граф являлся одним из воспитателей дофина, а его жена исполняла обязанности придворной дамы. Родители Шарля постоянно находились в разъездах между Парижем и Версалем, а воспитание сына доверено другим, что, впрочем, было обычным явлением для Франции XVIII века.
Поэтому после крестин ребенок был увезен кормилицей в предместье Сен-Жак. Уже в зрелом возрасте Шарль Морис Талейран, говоря о своем «безрадостном детстве», о недостатке нежности, любви и внимания к нему со стороны родителей, старался оправдать этим жестокость своего характера, страсть к деньгам, склонность к праздности и развлечениям.
Еще совсем маленьким ребенком, Морис повредил ногу - оставленный кормилицей без присмотра, он упал с комода. Родителям об этом случае не сообщили, и должного лечения проведено не было. В результате правая ступня искривилась, и Шарль Морис на всю жизнь остался хромым.
В семье Талейранов было еще 3 сына. Старший из мальчиков умер рано, а двое других - Аршамбо и Бозон - воспитывались в доме. С ними Шарль всегда сохранял хорошие отношения, хотя, возможно, завидовал их «лучшей доле», но никогда этого не показывал. В возрасте четырех лет он был отправлен
в Шале
в сопровождении гувернантки, в родовой замок семьи Талейранов-Перигоров. В нем проживала прабабушка Шарля, Мария Француаза де Рошешуар, приходившаяся внучкой известному государственному деятелю эпохи Людовика XIV - Кольберу. Она очень полюбила своего внука Шарля, и пребывание в замке стало для мальчика лучшим воспоминанием о детстве. Здесь он получил начальное образование, а в сентябре 1760 был отправлен в столицу в колледж Аркур - самое известное учебное заведение в Париже. Талейран не принадлежал к числу лучших учеников колледжа, но по его окончании 14-летний юноша овладел всеми традиционными для молодого аристократа знаниями. Впереди начиналась самостоятельная жизнь и следовало подумать о карьере. Из-за увечья, полученного в детстве, о воинской службе можно было и не мечтать, а для покупки выгодной административной должности средств у родителей не было. Оставался только один путь - карьера священнослужителя. Это был не худший вариант, и примером тому служит деятельность кардинала Ришелье, Джулио Мазарини или Андре Флери.
Посох епископа или кардинальская мантия могли бы дать куда больший доход, чем шпага. Но Шарль не думал об этом и не желал стать священником. Родители не стали выяснять мнение и желание сына по поводу карьеры, а просто отправили его к дяде в Реймс. Шарль с радостью отправился в новое путешествие, надеясь на самое лучшее для себя будущее. Но когда ему предложили надеть сутану, он был поражен, но смирился. Смирению Шарль научился еще в период учебы в колледже, где также хорошо он научился скрывать свои мысли и чувства. В 1770 он поступает в семинарию Сен-Сюльпис. После он напишет:
«Моя молодость была посвящена профессии, для которой я не был рожден».
Несмотря на отвращение к духовной карьере, Талейран успешно продвигался по иерархической лестнице. В 34 года он стал епископом Отенской епархии, что помимо антикварного посоха принесло ему некоторый доход. Вскоре он должен был стать кардиналом. Его основными чертами характера стали общительность, изворотливость, полная беспринципность и черствость души. Он научился использовать все, в том числе и женщин, для достижения успеха и решения карьерных дел. Лиловая ряса не особенно мешала епископу развлекаться. Но за светской чехардой и картами, до которых он был большой охотник, Талейран чутко угадывал грядущие перемены. В отличие от многих он прекрасно понимал, что век Ришелье кончился и поздно брать за образец этого государственного мужа. В душе Талейран до конца дней остался приверженцем «голубой крови», но ради выгоды и карьеры теперь нужно было исповедовать другие принципы.
Епископ Отенский становится членом Генеральных штатов в мае 1789, а затем входит в состав Национального учредительного собрания. В октябре на заседании собрания он вносит предложение о безвозмездной передаче церковных земель в казну - это был блестящий ход опытного игрока, который принес ему известность и позволил выдвинуться в первые ряды руководящих законодателей. Заставив говорить о себе, а речи в его адрес звучали самые противоположные, так как он для духовенства и дворянства стал отступником, Талейран все-таки предпочел не занимать пока первых ролей в нестабильном обществе. Он выступал с докладами, составлял документы и ноты, работал в нескольких комитетах, но не стремился стать «народным вождем», предпочитая более доходную и менее опасную работу. В феврале 1790 он был выбран председателем Учредительного собрания.
Революция стремительно двигалась дальше, гораздо дальше того предела, о котором мыслил Талейран. Он понимал, что очень скоро может начаться кровавый террор, и желал ко времени его начала находиться подальше от Парижа. В январе 1792 ему представился случай выполнить первое дипломатическое поручение - добиться от Англии нейтралитета в предстоящей войне Франции с европейскими противниками. Талейран отправляется в Лондон. По возвращении в Париж он стал свидетелем коренных изменений - падения монархии и сразу же написал прекрасный революционный манифест о низложении короля и составил ноту для английского правительства о событиях во Франции, в которой всячески порочит бывшего монарха. Помня о том, что у него с Людовиком XVI были весьма доверительные отношения, и понимая, что для него самого это может быть опасным, Талейран готовится покинуть Париж, что и было им удачно проделано. И очень вовремя, так как вскоре были обнаружены два его письма к свергнутому монарху, и если бы Талейран находился во Франции, то ему представилась бы возможность лично познакомиться с революционным изобретением - гильотиной.
Талейран остался в Лондоне, ведя тяжелую жизнь эмигранта. Средств не было, а для обитающих там французов - дворян и духовенства - он был предателем и отступником. Англичанам как деятель он был не интересен.
В январе 1794 Талейран у было предложено покинуть Англию, и он отправляется в Америку. Там, занимаясь в основном земельными спекуляциями , он пробыл не долго . С установлением власти Директории ему представилась возможность вернуться в Париж. Помогла ему в этом его бывшая любовница Жермина де Сталь. Она несколько раз приходила на прием к Баррасу - одной из главных фигур этого периода. Но не только ее прошения помогли Талейрану. Правительству и Баррасу был нужен хороший дипломат, «человек, обладающий способностью к долгим извилистым переговорам, к словесным поединкам самого трудного свойства». Талейран как раз и был таким. Баррас решил опереться на него, как на человека, обладающего широким политическим кругозором и к тому же с весьма сомнительным прошлым, что также имело некоторые выгоды.
В 1796, после пятилетней эмиграции, 43-летний Шарль Морис Талейран снова вернулся во Францию. Прием, оказанный ему, нельзя было назвать радушным, но Шарль Талейран, используя друзей, не уставал напоминать о себе. Между директорами все время плелись интриги, и Баррас решил использовать опыт князя Талейрана, принадлежавшего, по его мнению к сторонникам умеренных.
В 1797 Талейран стал министром иностранных дел Французской республики. В день столь радостного для него события он сказал Бенжамену Констану: «Место за нами! Нужно себе составить на нем громадное состояние, громадное состояние, громадное состояние»
. Деньги, власть, неограниченные возможности для создания жизненных благ - это было главным для Талейрана, а пост министра предоставлял возможность для осуществления этих желаний.
Находясь на посту министра, Талейран неизбежно должен был столкнуться с другим человеком, карьера которого также быстро росла. Его имя - Наполеон Бонапарт. И Талейран своим «профессиональным нюхом» сразу понял, на кого следует делать ставку. С этого времени их жизни соединились на целых 14 лет, 10 из которых Талейран активно поддерживал Наполеона. Эти два человека, столь не похожие друг на друга, на самом деле имели много общего. Их объединяли презрение к людям, эгоизм, отсутствие «морального контроля» и вера в успех. Кстати сказать, для продвижения их обоих Баррас положил много труда и сил, но эти два человека без сожаления отшвырнут его от власти, когда пришло их время.
Новый министр иностранных дел очень скоро подтвердил репутацию ловкого человека. Он сумел шокировать Париж не взятками, к которым все привыкли и смотрели как на обычное явление, а их размерами. За два года Талейран получил 13,5 миллиона франков, что было слишком даже для видавшей виды столицы. К достоинствам Талейрана следует отнести то, что за короткий срок он сумел наладить четкую работу своего министерства, а с каждой новой победой Наполеона делать это становилось все легче. Талейран видел в молодом Наполеоне будущего властителя и поддерживал все его начинания. Он активно поддержал проект Наполеона о завоевании Египта, считая необходимым думать о колониях. «Египетская экспедиция» - совместное детище министра и генерала - оказалась неудачной.
Летом 1799 Талейран подал в отставку. Это тоже был расчет с дальним прицелом. Власть Директории слабела с каждым днем, а зачем быть министром при слабом правителе, когда можно, оставаясь свободным, дождаться сильного и снова быть востребованным. Бывший министр не ошибся. Полгода интриг в пользу Наполеона не пропали зря. Бонапарт совершил государственный переворот 18 брюмера 1799, а через 9 дней Талейран снова стал министром иностранных дел. К Наполеону
Шарль
Талейран испытывал если не привязанность, то уважение. Когда уже ничего не связывало Талейрана с бывшим императором, он говорил: «Я любил Наполеона; я даже чувствовал привязанность к его личности, несмотря на его недостатки; при его выступлении я чувствовал себя привлеченным к нему той непреодолимой обаятельностью, которую великий гений заключает в себе; его благодеяния вызывали во мне искреннюю признательность... Я пользовался его славою и ее отблесками, падавшими на тех, кто ему помогал в его благородном деле»
. Наполеон о Талейране: «человек интриг, человек большой безнравственности, но большого ума и, к
онечно, самый способных из всех министров, которых я имел»
.
Талейран
деятельность при Наполеоне
начал с того, что, прекрасно справившись с этой деликатной миссией
убедил директора Барраса уйти добровольно в отставку
. Затем в годы Консульства Талейран проявил выдающиеся способности
в 1801
при подписании Люневильского договора с Австрией, Амьенского договора с Англией
- в 1802
, на переговорах с Россией. Успехи за столом переговоров позволили Наполеону начать военные действия, которые завершались соглашениями, подписываемыми Талейраном на правах министра внешних сношений
, под контролем Наполеона.
Император Франции предоставил министру огромные доходы - официальные и неофициальные. Он сделал Талейрана великим камергером, владетельным князем и герцогом Беневентским, кавалером всех французских и почти всех иностранных орденов. Франция все больше и больше расширяла свои границы, а Талейран стал все больше и больше задумываться о своем будущем. Как раньше он безошибочно угадал взлет Наполеона, так и теперь он почувствовал его скорое падение. Еще в 1807 на встрече с российским императором Александром I Талейран сказал ему: «Государь, для чего Вы сюда приехали? Вы должны спасать Европу, а Вы в этом успеете, только если будете сопротивляться Наполеону
». Талейран был слишком искушенным политиком для того, чтобы почувствовать, когда пора уходить. Он оставил пост министра в 1807, но сумел сохранить достаточно хорошие отношения с Наполеоном, который дал ему звание великого вице-электора, титул высочества и оклад 300 тысяч франков золотом в год.
Однако, заканчивать карьеру Талейран не собирался. Его замыслы долгое время оставались неизвестны, а Наполеон даже и не подозревал, что его бывший министр «роет ему могилу». Во время свидания с Александром I Талейран предложил ему услуги в качестве платного информатора, и в дальнейшем шифрованными письмами информировал его о военном и дипломатическом положении Франции. В одном из таких сообщений
Талейран
предупредил российского императора о готовящемся вторжении французов в Россию. Это еще раз подтверждило, что для решения личных вопросов нравственных критериев для него не существовало.
Когда непомерные аппетиты Наполеона привели его к краху, Талейран сумел убедить союзников оставить французский трон не за сыном Наполеона, к чему склонялся Александр I, а за старой королевской фамилией - Бурбонами. Он надеялся на признательность с их стороны и активно использовал дипломатические способности, чтобы отстоять их интересы, хотя он и не пылал к ним любовью. Бурбоны не могли простить, да и никогда не простили Талейрану измены в годы революции, но они прекрасно понимали, что без него рассчитывать было не на что. Талейран при отстаивании их позиций использовал принцип легитимизма, то есть право свергнутых династий вернуть утерянные ими престолы. Он выбрал компромисс для союзников-победителей и семьи бывших французских монархов: оставив во Франции незыблемым все, что было достигнуто во времена Наполеона в социально-экономическом плане, отдать престол Франции «легитимному монарху» - Людовику XVIII. Эту идею он проводил в жизнь, начиная с подписания мирного договора в Париже и окончательно утвердив на конгрессе в Вене. Талейран проявил наивысшие способности, и его деятельность на Венском конгрессе стала апофеозом всех его прежних дипломатических успехов за долгую политическую карьеру.
Шарль Морис Талейран представлял побежденную страну и как проигравшая сторона должен был бы соглашаться на условия победителей. Но ему удалось сыграть на противоречиях союзников, навязав им свою игру. Каждая из стран-победительниц старалась урвать себе кусок побольше от наследства поверженного Бонапарта. С помощью интриг, а Талейран был мастером по этой части, он сумел вбить клин между союзниками, заставив их забыть о прежних договоренностях при разгроме Наполеона. Он способствовал тому, что в Европе стала складываться новая расстановка сил - Франция, Англия и Австрия против России и Пруссии. A 3 января 1815 был подписан секретный протокол, закрепивший новый союз. Протокол подписали министры иностранных дел- Талейран, Меттерних и Каслри.
Получив при помощи Талейрана власть, Людовик XVIII желал как можно быстрее избавиться от своего министра иностранных дел. Начавшийся во Франции период Реставрации, во время которого самые популярные люди страны пали жертвами произвола дворянства, вынудил Талейрана подать ультиматум с требованием прекращения репрессий. Король предложил ему уйти в отставку, и бывший министр на 15 лет был отстранен от активной политической жизни. Но Талейран верил, что его время еще наступит. А пока он поселился в своем роскошном замке в Балансе или жил в прекрасном дворце в Париже и работал над мемуарами. Он также занимался тем, что тайно продавал документы, которые «унес» из государственного архива, своему другу Меттерниху. Все это не мешало Талейрану внимательно наблюдать за тем, что происходит в стране, и по мере сил участвовать в политической деятельности. На какое-то время он вступает в контакт с либеральной молодежью и даже помогает ей издавать собственную газету, дав для этого денег. Затем он сближается с младшей ветвью династии Бурбонов- герцогом Луи Филиппом Орлеанским и его сестрой Аделаидой. И опять Талейрану интуиция подсказала, на кого следует делать ставку. Июльская революция 1830 года смела династию Бурбонов, а 77-летний Талейран снова был востребован. В сентябре он был назначен послом в Лондон, и благодаря его присутствию новый режим Луи Филиппа был признан в Европе стабильным. Талейран фактически заправлял всей французской внешней политикой, часто не удостаивая министров даже перепиской, а на прямую контактировал с королем или его сестрой, имея полную их поддержку. Его последней блестящей дипломатической акцией стало провозглашение независимости Бельгии, что для Франции было крайне выгодно.
На посту французского посла в Лондоне Талейран прибывал четыре года. Перед уходом с поста он успел подписать специальную конвенцию с Англией, Португалией и Испанией, касающуюся проблем Пиренейского полуострова. В ноябре 1834 король Луи Филипп принял отставку Талейрана по его личной просьбе.
Скончался Шарль Морис Талейран 17 мая 1838, получив от римского папы отпущение грехов. Он вошел в историю, с одной стороны, как несравнимый ни с кем взяточник, интриган и предатель, как человек, начисто лишенный каких бы то ни было моральных устоев и нравственных принципов. Но с другой стороны, это был один из величайших дипломатов, человек, одаренный необыкновенной проницательностью, способный противостоять превратностям судьбы. Сам о себе он говорил так: «Я хочу, чтобы на протяжении веков продолжали спорить о том, кем я был, о чем думал и чего хотел»
. Похоже на то, что его последнее желание исполнилось.
Блестящий, обаятельный, остроумный Талейран умел привлекать к себе женщин. Он был женат (по воле Наполеона) на Катрин Гран (1802), с которой вскоре разошелся. Последние 25 лет рядом с Талейран ом была жена его племянника, молодая герцогиня Доротея Дино.
Доротея и Талейран в Лондоне.
Шарль Морис де Талейра н -Перигор
В политике нет убеждений, есть обстоятельства.
Политик и дипломат, епископ Отенский (лишен сана), министр иностранных дел трех правительств.
Талейран родился в знатной, но небогатой аристократической семье. Предки будущего дипломата происходили от Адальберта Перигорского, вассала Гуго Капета. Отцу новорожденного Шарлю Даниэлю Талейрану минуло только 20 лет. Его жена Александрина Мария Виктория Элеонора была на шесть лет старше своего мужа. Супруги были всецело поглощены своей службой при дворе, они постоянно находились в разъездах между Парижем и Версалем, и ребенка отослали к кормилице, где, судя по всему, он и получил травму ноги, из-за чего до конца жизни хромал настолько сильно, что не мог передвигаться без трости.
Счастливейшие годы детства, по воспоминаниям, Талейран провел в усадьбе своей прабабки, графини Рошешуар-Монтемар, внучки Кольбера. «Это была первая женщина из моей семьи, которая выказала любовь ко мне, и она была также первой, которая дала мне испытать, какое счастье полюбить. Да будет ей воздана моя благодарность.… Да, я ее очень любил. Ее память и теперь мне дорога, - писал Талейран, когда ему было уже шестьдесят пять лет. - Сколько раз в моей жизни я жалел о ней. Сколько раз я с горечью чувствовал, какую ценность для человека имеет искренняя любовь к нему в его собственной семье».
В сентябре 1760 г. Шарль Морис поступил в коллеж д’Аркур в Париже. Ко времени окончания занятий, к 1768 г., четырнадцатилетний юноша получил все традиционные для дворянина знания. Многие черты характера уже сложились: внешняя сдержанность, умение скрывать свои мысли.
Затем он учился в семинарии Сен-Сюльпис (1770—1773) и в Сорбонне. Получил степень лиценциата по теологии. В 1779 г. Талейран был рукоположен в священники.
В 1780 г. Талейран становится Генеральным агентом Галликанской (французской) церкви при дворе. На протяжении пяти лет он совместно с Раймоном де Буажелоном, архиепископом Ахенским, ведал имуществом и финансами Галликанской церкви. В 1788 г. Талейран стал епископом Отенским.
Приближались революционные события 1789 г. Талейран во что бы то ни стало хотел стать депутатом от местного духовенства в Генеральные штаты. Он предложил программу реформ, ведущих к буржуазной монархии:
1) юридически определить права каждого гражданина;
2) признание любого общественного акта законным в королевстве только с согласия нации;
3) народу принадлежит и контроль над финансами;
4) основы общественного порядка - собственность и свобода: никто не может быть лишен свободы, кроме как по закону;
5) наказания должны быть одинаковыми для всех граждан;
6) провести инвентаризацию имуществ в королевстве и создать единый национальный банк.
2 апреля 1789 г. его избрали депутатом Генеральных штатов от духовенства Отена. 12 апреля, в день Пасхи, он отбыл в Париж.
Французский ученый Альбер Собуль заметил: «Талейран всегда оставался Талейраном. Для него личные интересы, его хромоногое “я” стояли в центре вселенной, но он был талантлив. В 1789-1791 он был словно пьян от свежего воздуха революции. Он объективно, независимо от своих внутренних побуждений и расчетов, работал на восходящий класс - крупную буржуазию, к которой его привлекали звон золота и ощущение близости власти».
5 мая 1789 г. в Версале начали свою работу Генеральные штаты. Там молодой епископ энергично и за хорошие деньги продавал свой голос то одной, то другой фракции. Мирабо в сердцах говорил о нем: «За деньги Талейран продал бы честь, друзей и даже свою душу. И не прогадал бы, получив золото за навозную кучу».
Талейран был одним из немногих, кто открыто выступал за неприкосновенность личности короля. Он искренне верил в нерушимость законов Франции относительно власти короля и пытался оказать помощь Людовику XVI . Талейран потребовал аудиенции. В беседе с королем он предложил на рассмотрение Людовику XVI проект спасения короны, где главная роль отводилась военному столкновению армии короля и сил восставших. Талейран в своих мемуарах описывает два способа спасения монархии, но потом заявляет, что «сам король уже смирился со своей участью и нисколько не хотел сопротивляться надвигавшимся событиям». Узнав о взятии Бастилии, Талейран пришел в ужас. Он ненавидел толпу и боялся ее, понимая, что она разрушит всю любимую им «сладость жизни».
11 октября 1789 г. епископ Талейран потребовал конфискации имущества духовенства от имени комитета, учрежденного 28 августа, с целью рассмотрения проекта о займах. Парламентская карьера Талейрана развернулась блестяще, ему поручались доклады по важнейшим вопросам. 16 февраля 1790 г. Талейран был избран председателем Учредительного собрания как «горячо преданный делу революции». Популярность Талейрана особенно возросла после того, как 7 июня 1790 г. с трибуны Учредительного собрания он предложил отныне отмечать день взятия Бастилии как национальный праздник Федерации.
Заставив говорить о себе, князь все-таки предпочел не занимать пока первых ролей в этом не слишком стабильном обществе. Он не мог, да и не стремился стать народным вождем, предпочитая более доходную и менее опасную работу в различных комитетах. Талейран предчувствовал, что эта революция добром не кончится.
«Чтобы сделать карьеру, следует одеваться во все серое, держаться в тени и не проявлять инициативы»
В 1792 г. Талейран дважды ездит в Великобританию для неофициальных переговоров о предотвращении войны. В мае 1792 г. английское правительство подтвердило свой нейтралитет. И все же усилия Талейрана не увенчались успехом - в феврале 1793-го Англия и Франция оказались втянутыми в войну.
«…После 10 августа 1792 года я просил временную исполнительную власть дать мне на некоторый срок поручение в Лондон. Для этого я выбрал научный вопрос, которым я имел некоторое право заняться, т. к. он был связан с предложением, сделанным мною раньше Учредительному собранию. Дело касалось введения по всему королевству единообразной системы мер и весов. По проверке правильности этой системы учеными всей Европы она могла бы быть принята повсеместно. Следовательно, было полезно обсудить этот вопрос сообща с Англией».
Его же истинной целью, по словам самого Талейрана, было уехать из Франции, где ему казалось бесполезным и даже опасным оставаться, но откуда он хотел уехать только с законным паспортом, чтобы не закрыть себе навсегда пути к возвращению. Он явился к Дантону просить заграничный паспорт. Дантон согласился. Паспорт был окончательно оформлен 7 сентября, а через несколько дней Талейран ступил на английский берег. 5 декабря 1792 г. декретом Конвента было возбуждено обвинение против Талейрана и на него, как на аристократа, был выдан ордер на арест. Талейран остается за границей, хотя и не объявляет себя эмигрантом.
В 1794 г. в соответствии с декретом Питта (Акт об иностранцах) французскому епископу приходится покинуть Англию. Он отправляется в США. Там он зарабатывает себе на жизнь операциями с финансами и недвижимостью, хлопоча о возможности возвращения во Францию. В сентябре 1796-го Талейран прибыл в Париж.
«Предательство - это вопрос даты. Вовремя предать - это значит предвидеть»
В 1797 г. благодаря связям своей подруги, мадам де Сталь, он становится министром иностранных дел, заменив на этом посту Шарля Делакруа. В политике Талейран делает ставку на Бонапарта, и они становятся близкими союзниками. После возвращения генерала из Египта Талейран познакомил его с аббатом Сиейесом, убедил графа де Барраса отказаться от членства в Директории. После государственного переворота 9 ноября (18 брюмера) Талейран получил пост министра иностранных дел.
В эпоху Империи Талейран участвует в похищении и расстреле герцога Энгиенского.
В 1805 г. Талейран участвует в подписании Пресбургского договора, но уже тогда он убедился, что ничем не сдерживаемые амбиции Наполеона, его династическая внешняя политика, а также все возраставшая мания величия вовлекают Францию в непрерывные войны. Князь, осыпанный милостями Наполеона, повел против него сложную игру. Шифрованные письма информировали Австрию и Россию о военном и дипломатическом положении Франции. Проницательный император и не догадывался, что его “самый способный из всех министров” роет ему могилу. В 1807 г., при подписании Тильзитского договора, он выступает за сравнительно мягкую позицию в отношении России. В августе того же 1807 г., открыто выступив против возобновленных в 1805-1806 гг. войн с Австрией, Пруссией и Россией, Талейран оставил пост министра иностранных дел.
«В Англии есть всего два соуса и триста конфессий. Во Франции, напротив, - всего две конфессии и триста соусов»
На Венском конгрессе 1814—1815 гг. представлял интересы нового французского короля, но при этом исподволь отстаивал интересы зарождающейся французской буржуазии. Выдвинул принцип легитимизма (признание исторического права династий на решение основных принципов государственного устройства) для обоснования и защиты территориальных интересов Франции, состоявших в сохранении границ, существовавших на 1 января 1792 г., и недопущения территориального расширения Пруссии. Этот принцип, однако, не был поддержан, ибо противоречил планам России и Пруссии.
3 января 1815 г. было подписано тайное соглашение - между Францией, Австрией (министр иностранных дел Клеменс Меттерних) и Англией (министр иностранных дел Роберт Стюарт) образовался тайный союз против России и Пруссии. Соглашение должно было содержаться в строжайшей тайне от Александра и от кого бы то ни было вообще. Этот договор усилил сопротивление саксонскому проекту, так что Александру оставалось решиться на разрыв или отступить. Получив все, что он хотел в Польше, он не хотел ссориться, а тем более воевать с тремя великими державами.
За несколько дней до сражения у Ватерлоо, 9 июня 1815 г., состоялось последнее заседание Венского конгресса, а также подписание Заключительного акта, состоявшего из 121 статьи и 17 отдельных приложений. Он был обличен в форму общего трактата, заключенного восемью державами, подписавшими Парижский договор; все остальные были приглашены присоединиться к нему.
Возвращение Наполеона с острова Эльбы, бегство Бурбонов и восстановление империи застали Талейрана врасплох. Восстановив империю в марте 1815 г., Наполеон дал знать Талейрану, что возьмет его снова на службу. Но Талейран остался в Вене. Он не верил в прочность нового наполеоновского царствования. Венский конгресс закрылся. 18 июня 1815 г. битва под Ватерлоо покончила с вторичным царствованием Наполеона. Людовик XVIII был восстановлен на престоле, а Талейран через три месяца получил отставку.
Но до этого ему пришлось уладить еще одно дело. Он был нужен для новой дипломатической борьбы. Так назывался «второй» Парижский мир, выработанный 19 сентября 1815 г., который подтверждал прежний договор 30 марта 1814 г., кроме нескольких незначительных исправлений границ в пользу союзников. На Францию налагалась контрибуция.
«Кофе должен быть горяч, как пекло, черен, как дьявол, чист, как ангел и сладок, как любовь»
12 января 1817 г., окончательно удостоверившись, что удален от участия в делах правительства надолго, Талейран решил затеять выгодную продажу одного ценного товара и написал Меттерниху письмо. Он писал, что тайком «унес» из государственных архивов громадную массу документов из корреспонденции Наполеона. И хотя Англия и Россия, да и Пруссия, очень много дали бы, даже пятьсот тысяч франков, но он, Талейран, во имя старой дружбы к канцлеру Меттерниху, желает продать эти украденные им документы только Австрии и никому другому. Не угодно ли купить? Талейран дал понять, что среди продаваемых документов есть кое-что компрометирующее австрийского императора и, купив документы, австрийское правительство «могло бы или похоронить их в глубине своих архивов, или даже уничтожить». Сделка состоялась. Талейран крайне бесстыдно обманул Меттерниха: только 73 из проданных 832 документов были оригиналы, подписанные Наполеоном. Хотя среди малоинтересной служебной трухи Меттерних получил все-таки нужные ему неприятные для Австрии документы.
Занятием Талейрана в это время было написание мемуаров и бесконечные интриги с Лондоном.
В 1829 г. Талейран начал сближаться и с герцогом Луи Филиппом Орлеанским, кандидатом на престол. 27 июля 1830 г. вспыхнула революция. Талейран послал записку сестре Луи Филиппа, герцога Орлеанского, с советом не терять ни минуты и немедленно встать во главе революции, свергавшей в этот момент старшую линию династии Бурбонов.
Положение Луи Филиппа на первых порах было нелегким, в особенности же перед лицом иностранных держав. Отношения с Россией были окончательно испорчены, оставалась Англия, куда в 1830 г. Луи Филипп отправил послом старого Талейрана. Вскоре, в том же 1830-м, положение Талейрана в Лондоне стало самым блестящим.
В течение нескольких месяцев Талейрану удается восстановить тесный контакт между Францией и Англией: фактически, управляет французской внешней политикой именно он, а не парижские министры, которых князь Талейран не всегда удостаивал даже деловой переписки, а, к величайшему их раздражению, сносился прямо с королем Луи Филиппом.
Остряки шутили: «Талейран умер? Интересно, зачем это ему понадобилось?»
В последние годы Талейран закончил свои мемуары, которые завещал издать лишь после его смерти. Мемуары эти хранились у его любовницы, Доротеи Саган, герцогини Дино.
В течение жизни ему, по собственному признанию, пришлось принести 14 противоречивших одна другой присяг. Талейран отличался феноменальным корыстолюбием, брал взятки у всех правительств и государей, нуждавшихся в его помощи (так, по приблизительным подсчетам, только в 1797—1799 гг. он получил 13 650 тысяч франков золотом; за смягчение некоторых малозначительных статей Люневильского договора 1801 г. получил от Австрии 15 миллионов франков). В мемуарах он зачастую крайне неохотно говорит о том или ином эпизоде своей жизни, но именно это заставляет больше верить тому, о чем он говорит открыто. И все же он писал в своих мемуарах: «Я хочу, чтобы и через много лет после моей смерти люди спорили о том, кем я был».
Это его желание исполнилось.